открытия клуба, согласен на его заселение в комнатушку, под лестницей. Хозяйка никаких эмоций явно не выразила. Ну и Бог с ней.

«Так… «Шмеля» значит — берем! Да там и песенка-то — недлинная».

Откуда-то Иван помнил, что перевод так и невспомненного им автора, был куда как короче, оригинальных стихов Киплинга. Да и ладно! Если в восьмидесятых года песня так пошла в народ, то и сейчас будет — не хуже. Будем надеяться!

Потом Косов решил записать слова той песни, что пел Вере, когда они… ну в первый раз. Ага… «Горькая ягода».

«Правда, не понятно — она будет подходить по типажу этой певице… бывшей Илюхи. Тоже — посмотрим!».

Дальше… Что там еще — «кабацкого»? Да что думать-то? «Глаза напротив» Ободзинского; «В шумном зале ресторана», там, где про поэта, это точно должно женщинам зайти!

Что еще? А вот — близко к народным, точнее — к народу: «Мы на лодочке катались» и «А он мне нравиться». Уж больно ему нравилась Валентина Толкунова. Ну а про Герман — тут уж и вовсе говорить ничего не надо!

А еще Иван записал слова песни, которая никак к «кабацким» не относилась, но ему нравилась еще с юности, про «заречную улицу». Ее он не собирался отдавать в уплату. Да и не «кабацкая» она вовсе. Но она ему напоминала собственную юность и его родной городок. Поэтому, закончив с писаниной поздним вечером, он вышел в ограду и тихонько, как только можно, попытался самостоятельно подобрать аккорды. Получалось откровенно плохо! И сам-то он играл, как пьяный босяк в подворотне, а с подбором музыки — вообще швах!

«Ладно… оставим это Илье. Да и предложить ему стать соавтором — автором музыки. А что не так? Пусть Илья хоть в будущем какую копеечку получит!».

Иван не сомневался, что песни пойдут, а значит, в какой-то момент настанет необходимость их легализации, регистрации и прочей бюрократии.

Наутро Илья огорошил его известием, что завтра к ним в клуб приедет этот пресловутый Калошин и бывшая Ильи. Звать ее, оказывается — Варвара.

— А чего так рано-то? У меня же и по песням — так… наброски только. И с музыкой — вообще никак. Я думал, ты мне поможешь с этим, ну… ноты там… то-се…, - Косов был растерян.

— Иван! Ты не понимаешь! Чтобы музыканты освоили новую песню — недели мало. А у нас, по плану, открытие клуба, и значит — концерт уже через три недели! Времени вообще нет! Поэтому — вовсе не рано!

— А как ты… ну — уговорил этого Калошина, и… певицу к нам приехать? Что за песни пообещал? Ты же — даже не видел еще текстов, и музыки вообще нет! Илья, я считаю — это… авантюризм какой-то! Вот!

Илья задумался, почесал переносицу, потом улыбнулся и сказал:

— А это ты, Ваня, на меня так влияешь! Ты — вон, все торопишься, на месте не сидишь, все что-то тебе нужно, чего-то не хватает. Я бы и правда — еще пару месяцев назад так бы не поступил, а сейчас — вот…

«Ну вот — опять за рибу гроши! Я-то тут причем?».

— Да… Иван! Я вот что еще хотел сказать… Когда ребята приезжали… ну… видно было, как ты на Киру смотрел. Я вот… не мое, конечно, дело. Но — не лезь туда. Она девушка красивая, этого не отнять… и умница тоже. Я сейчас даже не про Сергея… хотя он тебе точно нос расквасит, если будешь продолжать в том же духе!

Иван сидел, опустив голову, слушать все это — было неприятно!

«Неужели я так явно себя вел? Если даже Илья, не от мира сего, и то — заметил. Вот же… Вот на кой хрен она мне повстречалась?»

— Имей в виду, Иван… У них с Сергеем все серьезно. Они давно уже вместе… ну — дружат. Да и характер у нее — очень непростой! Она… лидер — вот! С ней… с такими девушками просто — не бывает!

— Да с чего ты все это напридумывал?! Ну да, красивая девушка! И да — понравилась она мне! Но мне и Зина — тоже понравилась, что с того?

Илья задумался, опять почесывая нос:

— Нет… там — не так… На Зину ты просто смотрел, так… с удовольствием. А вот на Киру — либо вообще старался не смотреть, либо замирал, уставившись. Это видно было.

— Ну ладно… ну — мало ли кто и кому понравился? Переживу… совет им да любовь, с Сергеем этим! Все… давай закругляться с этим, да делом заниматься.

— Иван! Понимаешь, я почему тебя прошу… не лезть к ним. Я… я эту семью давно знаю. Наверное, как они сюда, в Никольск переехали, да Витька к нам в класс учиться пришел. Мы с ним как-то сразу подружились. Я и дома у них бывал часто, и Киру знаю еще, когда она девчонкой с хвостиками была… Думаешь, ты первый, кто на нее вот так реагирует? Да за ней всегда поклонники табунами ходили, пока Серега их не отвадил! Но… вот что мне не понравилось… Кира… она в таких случаях как-то весело и с шутками, но не обидно, ставит парней на место. А вот здесь… она не так себя вела. Поэтому… я и прошу тебя… ты же парень умный. Не лезь к ним, не ломай там все, что сложилось уже давненько.

— Все, Илья… Все. Я понял. Закончили с этим. Пойду, покурю и начнем делом заниматься.

Косов вышел на крыльцо, присел на лавку и закурил.

«Ну… что я на нее так отреагировал — тут… хоть и не все понятно, но — пусть! Она очень, очень мне понравилась. Даже не так… я даже думать о ней не могу. Там, внутри сразу что-то дрожать и вибрировать начинает. Именно внутри, а не в штанах! Хотя… в штанах — тоже все неспокойно! Но здесь — самое страшное… нет, не так. Самое неприятное, что — дрожь эта именно внутри, аж мутить начинает, когда о ней думаю. И во рту… как будто медом намазано, сладко так… Влюбился что ли, пень старый? Вот на хрена мне это было нужно? Все вроде шло по плану: работу нашел, с временным жильем — определился. Планы на будущее понятны — на следующий год поступать в Омское пехотное училище. Потом… потом похоже все тоже самое — как и у нас было. Пережить эту мясорубку — и не надеюсь. Это… нестрашно. Нет… не так…